Легенда о любви двух “братских” народов и добровольном признании украинцами авторитета “старшего” брата давно не выдерживает критики и трещит по швам. Историки находят множество доказательств того, что эта “имперская агитка” была состряпана, а позже неоднократно обновлялась, чтобы скрыть истинное положение дел. Правда же была в том, что украинское общество было не только не в восторге от протектората Москвы, но и оказывало посильное сопротивление экспансии варваров с Востока, пишет chernigiv-future.com.ua.
Одно из таких доказательств хранится в Черниговском областном историческом музее им. В.В.Тарнавского. Это церковная книга для богослужений “Месяцеслов”, изданная в 1718 году.
Рассказываем, чем напугал имперцев обычный с виду молитвенник.
Краткий экскурс в историю
Для понимания политической ситуации в Украине, сложившейся к 1718 году, нужно вспомнить, как развивались события за несколько десятилетий до этого.
После восстания 1648 г. под руководством Хмельницкого была создано казацкое государство Войско Запорожское или Гетманщина, где Церковь была центром политической и культурной жизни общества.
В свою очередь, гетман руководил всем, включая и Церковь. Поэтому, когда Хмельницкий вынужденно пошел на соглашение с московитами, Церковь автоматически стала частью Московского патриархата. Де-факто переход украинской православной церкви к Москве состоялся в 1685 году, когда Вселенский Патриарх Дионисий IV утвердил акт о праве Московского Патриарха высвячивать киевских митрополитов.
При этом документ не содержал юридических норм о передаче УПЦ Константинополем Москве, более того несколько пунктов в нем прямо указывали на подчинение Украинской церкви Константинопольскому Патриархату. Но Москве палец в рот не клади, по локоть откусит. Все договоренности были нарушены в одночасье и УПЦ была фактически “отжата” и Московским Патриархатом.
Тихий церковный бунт
После этих событий прошло несколько десятилетий и казалось, что власть России над Украиной безраздельна. Тем не менее недовольство “старшим братом”росло и ширилось, что выражалось в явном и скрытом сопротивлении поработителям. В свою очередь, Москва внимательно следила за своей западной “провинцией” и любые попытки бунта жестоко подавлялись. Казни, пытки, Сибирь за малейшее проявление нелояльности — все это было частью жизни украинского общества в то время.
Именно поэтому поступок неизвестных монахов, издавших в 1718 г. “Месяцеслов”, можно смело назвать подвигом.
На первый взгляд, эта книга ничем не отличался от остальных церковных книг. Так и было, если не обращать внимания на последние рядки титульной страницы, на которой изложено краткое содержание издания.
И если перевести эти несколько строк с церковно-славянского на современный язык, получится следующее:
“Блгсловеніем между Патриаршеством осщеннаго Собора въ Ст: Вел: Чудот: Лаврі Печер: Кіевс: Ставропигіи Стійшаго Вселенскаго Константінополскаго Патріархи при Всечстномъ Отци ншемъ Архімандриті ІОАНИКІИ СЄНЮТОВИЧІ. Тvпомъ Изданный. В Літо Біа Слова [року] А¸ИІ [1718] Іануарія КЗ [27]».
То есть формально УПЦ уже давно под властью Москвы, а на титульной странице указан Вселенский Константинопольский патриархат.
Кто осмелился бунтовать и чем все закончилось?
Историки давно ищут автора этих строк, но пока безуспешно. Так известный церковный украинский деятель Иван Огиенко высказывал предположение, что бунтарский абзац о верховенстве Константинополя над Москвой мог внести управитель типографии отец Тихон.
Таким образом, в 1718 г. крамольный “Месяцеслов” благополучно вышел в печать и кто знает, сколько это оставалось бы не замеченным, если б не пожар в Лавре, а точнее расследование его причин. Именно тогда кто-то и обратил внимание на несоответствие титульной страницы официальному подчинению Киевской митрополии.
Дело было нешуточное, поиск виновных курировал сам Петр I. В результате был издан высочайший указ — все книги изъять, титульную страницу исправить и только после этого пустить их в оборот. Однако монахи Лавры на грозный указ ответили, что все книги сгорели при пожаре и править нечего. Однозначно это была сознательная ложь, поскольку тираж еще до пожара ушел в парафии. Среди этих экземпляров оказался и “Месяцеслов”, хранящийся сегодня в Чернигове.
Старший научный сотрудник Черниговского исторического музея Игорь Сытый считает, что если теория Огиенко верна, то отец Тихон был необычайно смелым человеком, рискнувшим без преувеличения своей жизнью, ради принципов. Ведь за такое в то время могли запросто казнить. Но к счастью, сработало правило — “не пойман, не вор”. Следствие ничего не выяснило, виновных в крамоле не нашли.
Игорь считает, что в Лавре, безусловно, знали, кто правил титульный листок, но скрыли этот факт, что тоже можно расценить как мужественный поступок.
По словам историка, книги так и осталась в парафиях. Ими пользовались долгое время, что фактически означало подтверждение неподчинения Украинской церкви Московскому патриархату и тому, что украинское духовенство считало свое положение в иерархии более высоким, чем у московских церковников.
А еще, по мнению ученого, история черниговского раритета лишний раз демонстрирует отношение украинцев к событиям, происходившим после “воссоединения братских народов”. И этот случай далеко не уникальный.
Как попала книга в Чернигов?
“Месяцеслов” попал в Черниговский исторический музей из церкви в с. Жукля в 1962 г. во времена правления Никиты Хрущева. В начале 60-х в Советском Союзе проходила очередная кампания по борьбе с религией и утверждением атеизма. Многие церкви закрывали, попал в этот список и храм в Жукле.
В музее “Месяцеслов” значился как раритет, но его истинная ценность открылась только недавно.
Игорь Сытый говорит, что обратил внимание на книгу, когда начался процесс переподчинения УПЦ Вселенскому Константинопольскому Патриархату. Ведь с 1686 года по 1718, замечает историк, прошло немало времени, но на титульной странице “Месяцеслова” однозначно сказано: “Мы не подчиняемся Москве. Киев — ставропигия Константинопольского Патриархата!” А что написано пером, то не вырубишь топором.
